Ау,где все?
Шахрезаде стало стыдно, а значит.... Разрешение на брак было получено, но возникала очень серьезная проблема " где". Где должно свершиться действо? Мои в России, его в Румынии, мы в Израиле... Мда... Дилемма. В Израиле заключить брак невозможно, так как он не еврей, можно поехать в Прагу, но с тем же успехом можно поехать и В Румынию... Но, я же маменькинапапенькина дочь, а это значит, что я не могу ходить замуж без них... Вообщем пока ищется решение проблемы, мы отправились в Тель-Авив. Небольшой экскурс в историю... В 98 году в Израиле любую девушку говорящую на русском языке , воспринимали как ту самую " Наташа, заходи..." . Все время приходилось доказывать, что " я не такая"... Публичные дома в Израиле называются " махон" и тогда там работали девушки со всего бывшего СССР , говорящие на русском... Тель-Авив-красивый город, но как и все имеет и оборотную сторону, так вот оборотная сторона ( не туристическая) наполнена особой спецификой.... И мы поехали в место, где у Тома была назначена встреча, там собирался совсем не цвет общества,,,,
Когда мы подошли к данному заведению, Том покрепче сжал мою руку и мы вошли... Дым -коромыслом, играет музыка, за столоми сидят мужики. Много. Разные. На танцполе крутятся девахи... Некоторые сидят на коленях и рядом с мужиками... Мы сели за стол, и Том начал разговор... Говорили они на румынском, а я скромно ( насколько это было возможно с моей внешностью и ярко красной блузкой сидела и пялилась по сторонам. И вдруг какой-то парень встал и направился прямо ко мне, протянул руку погладил ( потрепал) по щеке и сказал на иврите: " клевая шлюха... ты мне нравишься... Из какого ты махона? Я тебя раньше не видел....Пойдем, киска....сделаешь мне...."и обращаясь к Тому уже на румынском ( все это я узнала через несколько лет): " братишка, уступишь? На сколько ты ее взял ? Я тебе заплачу..."... Вот тогда я впервые поняла, что Том-это не только эффектная внешность, это очень опасное "животное"... Зрачки реально стали вертикальные, он медленно поднялся взял парнишку за грудки и тихо что-то ему сказал. Потом повернулся к залу и еще раз , но уже громко что-то сказал.... Больше в мою сторону никто не смотрел, кроме двух человек, которые не сводили с меня глаз...